Истинная история Дюны - Страница 77

Таких документов два. Это свидетельства двух людей, зафиксированные журналистами канала ТВС ровно через неделю после взятия Арракина. Придворная повивальная бабка Фарида и телохранитель – не то Мурад, не то Муртаза аль-Сайялык, в на удивление схожих выражениях утверждают одно и то же: да, Чани родила двух детей и скончалась во время родов. Само собой, ни о каких карликах и гхолах не упоминается.

Что ж, рассмотрим эти странности поближе. Последние четыре года лечащим врачом Чани был Фил Коллинз из Медицинского университета Массачусетса – ученый с именем и репутацией, не вызывающими в мире никаких сомнений, автор более ста научных работ. Его ассистентами в это время были доктор медицины Сьюзен Шейдеманн, гинеколог, и гематолог Бозо Баррет, тоже достаточно известный специалист. Чани была безнадежно больна редкой формой лейкемии, и Муад’Диб, надо отдать ему должное, не жалел для нее средств ни на светил мирового уровня, ни на лекарства, ни на лечебное оборудование. Прямо скажем, бабка Фарида плохо вписывается в эту картину. Насколько можно судить по истории болезни, врачи сделали все, что было в их силах, но второго августа (т. е. более чем за две недели до Хорремшаха) Чани умерла. Этот печальный исход был предрешен давно и, думаю, медики были бы изрядно озадачены, узнай они, что, оказывается, внучка Пардота Кайнза, уже много месяцев подключенная в своих арракинских апартаментах к приборам искусственного дыхания и кровезамещения, вдруг очутилась в какой-то глухой пещере и перед смертью разродилась двойней.

Вообще людей, близко окружавших императора и его подругу в последний год, было на удивление немного – даже включая поваров, охрану и трех названных врачей, никак не более восьмидесяти человек. О них известно практически все: имена прошлые и настоящие, прозвища, возраст, происхождение, родственники и так далее, и тому подобное. Данные приходов, уходов, стенограммы разговоров, протоколы – многотомные досье, жизнь «ближнего круга» расписана буквально по часам. Там нет только одного человека (и, боюсь, искать его бесполезно) – как легко догадаться, нет повивальной бабки Фариды. Сопоставив все доныне известные факты, беру на себя смелость утверждать, что ее никогда и не было.

А вот Муртаза аль-Сайялык действительно был, это не фантом и не выдумка, а вполне реальная личность. Был он начальником, как теперь сказали бы, императорской фельдегерской службы, командиром особо доверенных военных курьеров, и по всем свидетельствам – фанатиком, безгранично преданным Муад’Дибу. Его заявлению, казалось бы, можно верить, если бы не одно «но». Весь месяц до Хорремшахской битвы Муртаза был прикомандирован к Стилгару и провел это время – т. е. отрезок, включающий как официальную смерть Чани, так и загадочные роды – в Хайдарабаде, где наложница императора была всего раз в жизни, и то ребенком. Уже во время сражения (тут множество свидетелей называют время, и довольно точно) Муртаза, бежав от изменника Стилгара, пытался добраться до императора и даже успел организовать небольшой отряд из каких-то групп, отступавших на восток вдоль уступа Защитной Стены. Менее чем через час этот отряд попал под артобстрел идущих к Панджшеру частей Джеруллы, и храбрец Муртаза был убит. После битвы он был найден одним из первых, опознан и отправлен для захоронения на родину.

Согласитесь, что даже для самого закаленного воина довольно сложно наблюдать за рождением наследников престола в съетче Табр, находясь за пятьсот миль от этого места и будучи бесспорным трупом, располосованным осколками. Еще труднее давать на эту тему интервью в Арракине, в то время как твое тело уже две недели как лежит в каменной могиле на родовом кладбище под Бааль-Дахаром.

Нет. Не будем строить иллюзий. Не было никаких детей. Пол Муад’Диб оставил после себя лишь ворох плоских претенциозных афоризмов да бесконечно лживую легенду о себе самом.

* * *

В июне двести девятнадцатого года по существовавшему законодательству на Дюне был введен двухлетний карантин, и затем, на так называемых «императорских владениях» – то есть на землях Арракина – был введен режим парламентского протектората. Как и следовало ожидать, главой карантинной администрации, а затем и протектором была назначена Алия – и в дальнейшем, подобно леди Джессике на Каладане, сестра Муад’Диба в той или иной форме сохраняла власть над арракинским Магрибом до глубокой старости. Удача сопутствовала ей и в семейной жизни – у нее было четверо детей, одиннадцать внуков, и она еще успела понянчить трех правнуков.

Что же касается самих императорских земель, плоскогорий Западного Рифта, то они после войны окончательно обезлюдели, и большую их часть скупил Фейд Харконнен под успешно разрастающиеся производства – барон вознамерился сделать свое имя символом лучшей в мире электроники. Впрочем, на Дюне он бывал редко. Согласно легенде, до глубины души уязвленный тем, что Атридес ускользнул от праведного возмездия, Фейд-Раута все же попытался отыграться и получить от смерти врага хоть какое-то удовлетворение. То ли договорившись с Кромвелем, то ли заплатив кому-то громадные деньги, Фейд выкрал голову Муад’Диба и самолично выварил из нее череп. Этот череп он якобы вмонтировал в изготовленный по специальному заказу унитаз, сконструированный таким образом, что нечистоты стекали прямо через останки императора. Правда это, или злая сказка, достоверно не известно, поскольку Фейд предпочитал наслаждаться своим запоздалым мщением втайне от мира.

Сам Кромвель тоже вскоре покинул Дюну, отбыв в неизвестном направлении так же скрытно, как и появился, не оставив никаких документальных свидетельств своего пребывания на Арракисе. Незадолго до отъезда маршала Синельников поинтересовался, не собирается ли тот и впрямь сменить рискованное военное ремесло на преподавательскую карьеру. Дж. Дж., привычно оскалившись, посмотрел на него с тем неизменным весельем во взоре, которое заставляло задуматься о вирусной природе шизофрении.